— Немецким я начала заниматься параллельно с учебой еще на биофаке в Минске. Но моя учеба в аспирантуре, научные публикации и работа в биотехе требовали знания английского как общепринятого в индустрии. Немецкий язык пригодился на бытовом уровне: мне было легче общаться и налаживать контакты.

— Моя программа была ориентирована на иностранных аспирантов. Поэтому университет был заинтересован в привлечении в свои исследовательские проекты амбициозных и умных специалистов из разных стран, которые бы максимально отдавались науке. Поддержка была организована на высоком уровне. Кураторы помогали с переводами, просмотрами квартир, с вопросами интеграции. Проводили даже лекции по межкультурным коммуникациям.

Еще у меня была аспирантская стипендия 1200 евро. Этого хватало, чтобы снимать небольшую квартиру за 450 евро, оплачивать все счета, ходить на концерты, завести двух котиков и даже путешествовать. Позже я нашла подработку еще на 450 евро в соседней лаборатории. Я выполняла рутинную работу, и у меня была возможность параллельно слушать аудиокниги.

— Оглядываясь назад, я могу сказать, что ожидания были детские: приехать в иностранный университет и изобрести лекарство от рака. Реальность же состояла из ежедневной работы, иногда по 16–18 часов в сутки. При взаимодействии с живыми клеточными культурами нужно быть готовой воскресным вечером к поездке в лабораторию для замены питательной среды в клетках, чтобы эксперимент нескольких недель не пропал. В тот период я поняла, как в действительности делается наука.

Через два года пришло некоторое разочарование. Я увидела, насколько академическая наука зависит от публикаций и грантов. У меня возникло чувство, что мы забываем о пациентах, для которых все это делается.

Это напоминает бесконечно вращающееся колесо.

Тогда я поняла, что ученые проводят первичные исследования и выявляют важные связи, но затем результаты исследований подхватывают компании. У них есть ресурсы и технологии для дальнейших разработок, внедрения и продвижения. И я решилась на переход в индустрию.

— Я по-прежнему связана с наукой, но уже, так сказать, по другую сторону баррикад. Пять лет работала в компании Sysmex и анализировала актуальность возникающих научных разработок в сфере онкогематологии и возможность их запуска в производство в обозримом будущем.

В прошлом году я перешла из сферы онкогематологии в медицину интенсивных состояний и с апреля 2020 работаю в компании Sphingotec. Это стартап, который разрабатывает биомаркеры и продукты для тестирования пациентов интенсивной терапии, чтобы предсказывать риски на более ранних стадиях. Наши тесты позволяют выявить симптомы возможного отказа органов или развития шокового состояния. Это позволяет своевременно начать лечение и спасти больше жизней.

Мне интересна не только сама область науки и медицины, но и работа в стартапе. Мы пока зависим от инвестора. Но работаем над успешным запуском и распространением продуктов на европейском рынке, чтобы выйти в стадию роста и получения прибыли. В будущем я не исключаю переход в другие стартапы, в которые я смогу привнести не только научный, но и бизнес-опыт, связанный с запуском и масштабированием проекта.

— Я уже несколько лет работала в индустрии и скорее занималась популяризацией науки внутри большой компании. Для меня было важно глубже изучить основные бизнес-процессы, связанные с разработкой, внедрением и коммерциализацией новых технологий. Увидеть, как это работает на глобальных рынках. Я поняла, что мне нужен МВА, и снова пошла учиться.

МВА — это ведь еще про социальные связи и деловые контакты, которые существенно расширяют круг возможностей. Например, у меня были совместные проекты с врачами из моей программы после ее окончания. И я всегда могу попросить бизнес-совет, оценку идеи продукта и получить ценные рекомендации.

— Выбор стоял между классическим МВА и специализированным, с фокусом на системах здравоохранения или биотехнологиях. В итоге я остановилась на втором варианте и закончила программу «Международный менеджмент в сфере здравоохранения» во Франкфуртской школе финансов и менеджмента, где большинство кейсов было из моей практической области.

Во время программы на конкретных примерах я увидела, как получают финансирование больницы и лаборатории, как выстраивается взаимодействие с компаниями-разработчиками биотехнологий и что важно для их успеха на рынке.

МВА дал мне больше гибкости.

— Программа MBA была создана как раз для работающих профессионалов. Мы встречались раз в два месяца на двухнедельные сессии. В это время проводились лекции и контрольные тесты, выполнялись групповые проекты.

Компания Sysmex дала мне двадцать дополнительных дней отпуска на все время учебы. Я летала на сессии за счет основных и этих дополнительных дней.

Сессии проходили не только во Франкфурте, но и в Лондоне, Дубае, Сингапуре, США и Индии. Мы посещали местные больницы, где мне удалось увидеть и сияющие лечебные корпуса в ОАЭ и бедную инфраструктуру на окраине индийского города.

— Я получила скидку в 50% от школы. Моя компания также поддержала мое желание развиваться и спонсировала часть обучения. А на остаток мне выдали беспроцентный кредит, который я вернула в течение года после обучения. По условиям кредита я должна была отработать в компании минимум год после окончания MBA. В итоге мы сотрудничали еще два года.

— Один из трендов, за которым будущее, — персонализированная медицина. В этом случае терапия подбирается индивидуально каждому пациенту на базе генетического анализа и биомаркеров. Пока что это очень дорого. Но технологии развиваются в направлении доступности подобной терапии для большего числа людей.

— Для меня такой вопрос не возникает. Я поддерживаю прогресс и с восторгом наблюдала, как несколько компаний в кратчайшие сроки создали прививку от COVID на основе МРНК.

Из-за пандемии все процессы, связанные с исследованиями и внедрением технологий, только ускорились. Этот год показал, насколько важно инвестировать в науку и развивать медицину.

— Я думаю, что мой менталитет изменился, еще когда я подростком жила в Англии. Я всегда чувствовала себя «в своей тарелке», частью европейского общества, и у меня не было проблем с интеграцией.

В целом, быстрой интеграции очень помогает наличие интересной, удовлетворяющей работы. Когда человек находит то, чем он хочет заниматься, и это приносит доход для обустройства комфортной жизни. Мне кажется, с такими вводными можно интегрироваться где угодно. Я прошла этот путь, нашла свое дело и мне сейчас интересно, хорошо и комфортно жить.